[indent] Прескотт потеряла имя, лицо и форму два с половиной года назад. Потому что природа — это церковь Сатаны, она рождает нечто из ничто, но она же и забирает, подчиняя и возвращая себе то, что было когда-то отдано.

[indent] И Ричард — Богом клянусь — совсем не помнит, как она выглядит. С той ночи остались лишь ощущения ветра в волосах, блеск тусклых звёзд, отражающихся в воде, тепло рук и настойчивость губ Кейси, а Энн, мать её, Прескотт совсем не осталось. Нигде. Кроме полицейских отчётов, хранящихся в архиве.

[indent] Смена подошла к концу, и он уходит, не прощаясь с коллегами. На хуй Рождество. На хуй коллег. Всё на хуй.

[indent] Снег сыплется за ворот куртки пушистыми хлопьями, превращаясь в потёки воды на лиловых отпечатках пальцев, оставленных Кейси на шее в прошлую пятницу. Ричарда не волнует и это. Он чиркает зажигалкой и садится в машину — с холода в тепло, уже сейчас повторяя ощущения, которые на самом деле испытает только часом позже.

[indent] Как всегда, опаздывает. Как всегда, курит.

[indent] Стыда уже нет. Совести, в общем-то, тоже. Десять лет прошло, как ни крути.

[indent] Справа на сидении в свете дорожных фонарей идёт полосами скромная обёртка на небольшой коробке. Подарок. Он всегда внимателен, когда приносит извинения, даже если совсем не сожалеет, потому что так правильно, когда дело касается Кейси. В конце концов, опаздывать совсем неприлично, и с ним ему на это не наплевать.

[indent] Город пуст рождественским утром, Depeche Mode как-то иронично предлагают наслаждаться тишиной. Ричард думает, что обязательно последует их совету, притормаживая на повороте, — осталось совсем немного, нужно только доехать.

[indent] Он усмехается, думает, что смешно бы было сейчас въехать в столб так, чтобы в мясо распидорасило, и не нужно было разбираться со всей этой жизнью, но, конечно, даже не превышает скорости. Никто и не говорил, что будет просто.

[indent] Оставляет машину в паре кварталов. Чёрт с ней, если угонят. Не жаль — сейчас и сегодня. Слишком устал, чтобы чувствовать что-то, кроме предвкушения утра и раздражения от недосыпа.

[indent] Ещё одна сигарета истлевает до пепла, превращаясь в пустое. Есть в этом что-то такое... настоящее? Или знакомое? Сказать трудно.

[indent] Ричард держит коробку, защищая от снега, и сейчас ему кажется, что эта блядская жизнь встаёт на место, наконец-то всё правильно, так, как должно быть. Если всё, конечно, вообще может быть правильно, когда ты в четыре утра вместо того, чтобы уронить себя лицом в подушку и лечь спать впервые за трое суток, едешь на другой конец города, трахаться с младшим братом. У каждого свои представления о подарках на праздники.

[indent] Кейси встречает его улыбкой, которая не предвещает совсем ничего хорошего. Потому что она предвещает лучшее, и он готов довольствоваться тем, что дают, как и десять лет назад, когда это произошло впервые в этой самой гостиной.

[indent] Протягивает коробку то ли пытаясь от неё избавиться, то ли стараясь быть лучшим братом, чем обычно. Не то чтобы это кому-то из них нужно, но время от времени неплохо бы затыкать назойливый голос внутри, льющийся ядом в уши, шипя, что всё это — неправильно.

[indent] Ричард совершенно не знает что тогда правильно. И прямо сейчас вряд ли знать хочет.

[indent] Молча снимает куртку и ботинки, оставляющие мокрые следы в прихожей. Извиняется взглядом. И вслух. И в целом. Наконец зарывается в волосы брата и выдыхает. Его отпускает, тугая пружина, взвинченная до предела, расходится, и все голоса внутри умолкают, когда он валится с ним на кровать, путаясь в одежде и простынях.

[indent] Спать больше не хочется. И Ричард почти благодарен себе за то, что дотащил свою задницу в душ в участке, решив не терять времени. В длительных отношениях успеваешь изучить не только чьи-то привычки, но и свои собственные. Когда эти отношения с братом, узнаёшь ещё больше. Если этот брат Кейси, учишься предусмотрительности во всём.

[indent] Прескотт уже давно нет, она не присутствует третьим, незримым, в их постели. По крайней мере, так говорит себе Ричард. Они ведь нашли способ с этим справиться. Вместе.

[indent] Кейси легко толкает его в плечо. Он падает не сопротивляясь — да, да, хорошо. Потому что не боится боли. Причинять её гораздо страшнее.

[indent] У брата тёплые пальцы и мягкая улыбка. Он давит играючи, совсем немного, легко. Ричард чувствует, как кровь приливает к голове, лёжа поперёк кровати, и безмятежно улыбается в ответ, не в силах сглотнуть.

[indent] Доверие, их связывающее, абсолютно. Поэтому он дышит часто и загнанно, поверхностно, но даже не пытается пошевелиться. Улыбка превращается в гримасу боли, хотя он правда старается не портить момент. Кейси явно не нравится и он отпускает, когда Ричард едва не теряет сознание, но не сбивается с ритма.

[indent] Голова болит и чертовски ужасно кружится, сонливость накатывает с новой силой, и улыбка выходит пьяной. Не в силах удержаться на локтях, он валится на кровать, пытаясь сфокусировать взгляд.

[indent] — Хороший мальчик, — шепчет Кейси, отирая с его щёк выступившие слёзы.

[indent] Ричард приподнимается и заправляет ему за ухо непослушную прядь, запыхавшись и мягко целуя.

[indent] Восстанавливает дыхание, сжимая ладонями бёдра: — Тш-ш-ш, не так быстро, не все подарки за раз.

[indent] Заставляет замедлиться, выгибаясь навстречу, и хрипло шепчет, рассказывая о неком метафизическом сокрытии некого совершенно метафизического трупа, будто ничего конкретного не имея ввиду. Кивает, когда наконец уверен, что абсолютно готов. Отпускает, с улыбкой глядя в глаза и облизывая губы.

[indent] Кейси давит снова. Теперь уже совсем иначе. Уверенно, наверняка. Улыбка истаивает мгновенно, Ричард не жмурится от боли усилием воли и страшно, инфернально хрипит, неестественно краснея. Тело бьёт дрожь, он захлёбывается, не в силах вдохнуть, но доверяет брату, как и всегда. Потому что ему это нужно.

[indent] Секунды тянутся вечность. Лёгкие заходятся в агонии. Он прекрасно понимает, что происходит, и не делает ничего.

[indent] И когда Кейси заглядывает в глаза, дёргает подбородком — просто кивает.

[indent] Да, чёрт возьми! Да, можно. Да, сделай это. Да. Да, Кейси. Да.

[indent] Растворяется в  чёртовых судорогах, достигая кульминации своей жизни. Иронично, что она так удачно совпадает с финалом.

[indent] С Рождеством, Святой Отец.

[indent] Ведь последний подарок должен быть самым лучшим, не так ли? Иначе зачем людям память?